Элисон Риске: интервью четвертьфиналистки Уимблдона

Последний год у 19-й ракетки мира Элисон Риске был очень насыщенным. В июне она вышла в четвертьфинал Уимблдона, где выбила из сетки первую ракетку мира Эшли Барти, а также хорватку Донну Векич и швейцарку Белинду Бенчич. В полуфинал ей не позволила пробиться 23-кратная чемпионка турниров Большого шлема Серена Уильямс. В конце июля американка вышла замуж за Стивена Амритраджа — сына Ананда Амритраджа, двукратного финалиста Кубка Дэвиса в составе сборной Индии. В сентябре Элисон Риске прошла в финал турнира серии Премьер 5 — Открытого чемпионата Уханя — и завершила сезон на 20-й строчке мирового рейтинга.

Элисон Риске рассказала о влиянии психологических факторов на ее игру

Элисон Риске старается играть в атакующий теннис и пользоваться своим атлетизмом. Американка уверяет, что ее не слишком беспокоят результаты и позиции в рейтинге, она скорее сосредоточена на своей игре и старается выжать из нее максимум. На Открытом чемпионате Австралии американка добралась до ⅛, однако Эшли Барти не позволила во второй раз себя обыграть, тем более на домашнем турнире Большого шлема.

Элисон Риске тренируется под руководством Билли Хайзера и своего мужа Стивена, который всегда присутствует на корте во время тренировок. В интервью для Times of India чемпионка WTA Хертогенбос также рассказала о своей поездке в Индию, в которой она познакомилась с дядями Стивена Виджаем и Ашоком, а также его ныне покойной бабушкой Мэгги Амритрадж.

В прошлом году вы впервые достигли четвертьфинальной стадии турнира Большого шлема в возрасте 29-и лет…

«За те две недели случилось много всего. Это был мой 11-й сезон в туре, и я наконец созрела для этого. Я давно уже была готова к этому в плане игры, но с точки зрения психологии мне потребовалось еще некоторое время, чтобы поверить в себя и преодолеть все трудности. Я комфортно чувствую себя на траве. В некоторые моменты я думала о том, что готова пройти далеко по сетке, но не знала, когда это случится. У меня просто фантастический тренер. Я работаю с ним уже много лет. График становится плотнее. Пракаш — двоюродный брат Стивена — работает со мой над ментальной составляющей. Он играет очень важную роль. Наше сотрудничество началось в 2018 году во время предсезонной подготовки. Мы много общаемся. Он очень религиозен, как и я. Мы пытались узнать, что мною движет, что вызывает во мне желание соревноваться и делать это как можно лучше. Я до сих пор сотрудничаю с ним. Наша совместная работа находится в процессе и приносит мне много положительных эмоций».

Почему вам понадобилось столько времени, чтобы обрести веру в себя?

«Я тоже задаюсь этим вопросом, но не только потому, что хотела бы, чтобы это произошло раньше. Думаю, все дело в неуверенности, отсутствии веры в то, что я делаю, доверии самой себе и осознании того, что мой теннис достаточно хорош. Я до сих пор борюсь с этим. Как я уже сказала, работа все еще находится в процессе, и она не всегда приносит нужные плоды, но я тружусь над этим каждый день. Я стараюсь подпитывать себя правильными мыслями. Как только я чувствую, что меня начинают посещать негативные мысли, я стараюсь тут же от них отвлечься. Это очень важно. Я была недостаточно зрелой, чтобы делать это в юности. Это заняло у меня больше времени, чем у других».

Это как-то связано с вашей игрой? Вы играете в атакующем, агрессивном стиле, который предполагает долгую психологическую перестройку.

«Я люблю диктовать игру и играть агрессивно. Если у меня возникнет неуверенность в себе и своей игре, этот день вряд ли станет для меня успешным, поскольку это то, на что я полагаюсь в первую очередь. Да, я могу бороться, выигрывать очки и обороняться, но это не моя игра. Поэтому, когда я не чувствую уверенности, это сказывается на моем теннисе. Нужно быть очень проницательным тренером, чтобы научить этому игрока. Вот это отсутствие уверенности и доверия очень сильно влияет на мою игру».

Уверенность и доверие свойственно индийской теннисной семье, частью которой вы теперь являетесь.

«У меня со Стивеном много общего. Наши семьи были связаны с теннисом. Мои старшие брат и сестра тоже играли в теннис. Раньше моя сестра играла за Вандербильт, а Стивен — за Дьюк. Как-то Вандербильт играл с Дюком, и Стивен в это время находился на скамейке и мешал моей сестре. Она запомнила это навсегда. Фамилия Амритрадж была довольно известной в теннисных кругах. Мы все знали, кто они, но никогда с ними не дружили. Стивен старше меня на шесть лет, а моя сестра — на девять. Получается, он был ближе к возрастной категории моей сестры. У нас обоих очень милые мамы, а наши отцы помогали нам строить теннисную карьеру. Они всегда были очень активными. С возрастом у нас стало больше общего. То, что Амритраджи так гордятся своей семьей и проводят много времени вместе, очень импонировало мне в то время, когда мы со Стивеном еще встречались. Я чувствовала, что будто выхожу замуж не за Стивена, а за всю его семью, — смеется Элисон Риске. — Поэтому каждый раз, когда мы собираемся вместе, это лучшее времяпрепровождение. Каждый из них интересен по-своему, и когда они собираются все вместе — это просто кутерьма. За столом всегда все смеются и рассказывают разные истории. Братья любят рассказывать о своем прошлом, когда они играли в теннис. Иногда они рассказывают одну и ту же историю по десять раз, но я всегда слушаю ее с удовольствием. Они все разговаривают одновременно. Виджай и Ашок — просто потрясающие рассказчики, а Ананд только добавляет перца в общую дискуссию. Когда они собираются в одной комнате — это просто потрясающе. Я наслаждаюсь этим. С нетерпением жду встречи с ними».

Вы бывали в Индии?

«К сожалению, всего однажды. Это был удивительный опыт. Я познакомилась с Аммой — бабушкой Стивена. Это было в 2017 году и это было невероятно. Она приходила смотреть на то, как я занимаюсь. Для меня и моей семьи это было чем-то особенным. Мне нравится все, что связано с Индией. Во время следующего своего визита я буду ценить момент еще больше, потому что уже буду знать, что меня там ожидает. В Индии совсем другая культура, там столько всего, что невозможно охватить это за одну поездку. Там все другое, и вы не всегда готовы к этому. Мы съездили в Агру, чтобы посмотреть на Тадж-Махал, и, по правде сказать, это было потрясающе. Мы говорили со Стивеном о том, чтобы вернуться. Раньше Стивен ездил туда каждый год, чтобы повидаться с Аммой. Но с тех пор, как ее не стало, его там больше ничего не держит. Разумеется, когда у нас будут дети, мы обязательно вернемся туда, чтобы окунуться в эту культуру, которая является частью нас. Это то, чего мы с нетерпением ждем».

Есть ли что-то, что вы сделали за последние пару лет, возможно, изменили образ жизни, диету или что-либо еще, что помогло вывести вашу игру на новый уровень?

«В межсезонье 2018 года я сдала анализ на аллергию на продукты питания и узнала о том, что у меня непереносимость лактозы и аллергическая реакция на яйца. До того момента я ела яйца каждое утро, но после мне пришлось исключить их из своего рациона. Я стараюсь потреблять как можно меньше глютена. Я не страдаю целиакией, но я чувствую себя намного лучше, когда не ем продукты, содержащие глютен. Из-за него у меня возникают судороги. Я не сделала ничего особенного. Я стараюсь придерживаться сбалансированной диеты. Иногда могу полакомиться десертом, если захочу. Но по большей части я стараюсь питаться здоровой пищей».

Ваш проигрыш Серене Уильямс в четвертьфинале Уимблдона терзал ваш дольше, чем все остальные?

«Наоборот, это единственное поражение в прошлом сезоне, из-за которого я не переживала. Я сделала все, что было в моих силах. Серена провела, вероятно, свой лучший матч за долгое время. Я отлично выполняла удары. Мне казалось, что я показываю хороший теннис. Все мои мысли были сосредоточены на игре, я все поставила на карту. Так что это поражение не сильно сказалось на мне. Если бы я была психологически подавлена и играла бы ужасно, проиграть было бы намного обиднее».

Серена до сих пор играет на высоком уровне, вернулась Ким Клейстерс. Помимо них, многие теннисистки старше 30-и показывают отличные результаты. Стало быть, опыт — это новый козырь?

«Думаю, все дело в том, что сейчас игроки уходят несколько позже. Серена — это редкий случай, она особенная. Трудно оценивать людей по этому критерию, но мне кажется, что теннисистки в 34-35 лет все еще способны показывать достойную игру. Я не знаю, с чем связаны такие изменения, почему все стали играть так долго, но это вдохновляет. Приятно осознавать, что твоя карьера продлится дольше, чем, если бы ты играл 10 лет назад. Потрясающе наблюдать за тем, как это происходит рядом с тобой», — призналась Элисон Риске.

Планируете ли вы выступать так долго? Или, может, захотите приостановить карьеру, завести ребенка, а затем вернуться, как, скажем, Клейстерс?

«Я не планирую уходить и возвращаться после рождения ребенка. Мы обсуждали со Стивеном эту тему и сошлись на том, что, когда я возьму от своей карьеры все и решу, что готова к созданию семьи, тогда и уйду. Выберу для этого подходящий день. Я постараюсь играть как можно дольше, и это здорово, что Стивен солидарен со мной в этом».

Каковы ваши цели на сезон?

«Моя главная цель и то, от чего я получаю наибольшее удовольствие — вне зависимости от своих кондиций выходить на корт и находить способ выиграть матч. Раньше я рассуждала так: «Я сегодня плохо играю, поэтому у меня нет шансов победить». Я поменяла свой менталитет, что сделало меня более конкурентоспособной. Я горжусь тем, что каждый раз выходя на корт, я мысленно настраиваю себя на лучшее. Рейтинг никогда не был моей главной целью. Это не то, за чем я гонюсь. Это лишь следствие того, что ты все делаешь правильно. Это никогда не было моей главной мотивацией».